Премьера «Трёхгрошовой оперы» (нем. Die Dreigroschenoper) состоялась 31 августа 1928 года в берлинском театре на Шиффбауэрдамм, авторы Бертольт Брехт и Курт Вайль достигли нового уровня признания и известности как в музыкальном театре, так и за его пределами. Острый политический подтекст и запоминающиеся мелодии этого произведения принесли творческому дуэту мировую славу, а песни из него стали неотъемлемой частью массовой культуры. В этом сезоне театр Volksoper Wien переносит тяжелое положение лондонской бедноты, блестяще рассказанное в ярких стихах Брехта и мелодиях Вайля, на свою знаменитую сцену в Вене.
Надо отдать должное, Бертольт Брехт познакомился с исходным текстом «Трёхгрошовой оперы» благодаря своей подруге Элизабет Гауптман, которая увлеклась произведением Джона Гея «Опера нищих» и быстро подготовила немецкий перевод. Когда пьеса Брехта «Fleischhacker» не вызвала интереса у продюсеров, он тут же взял в руки текст Гауптман и выдал его за свой собственный, добавив по ходу несколько песен французского поэта Франсуа́ Вийо́на. Недавно основанный Театр на Шиффбауэрдамм с энтузиазмом воспринял предложение Брехта. Курт Вайль, со своей стороны, написал полностью оригинальную музыку, за исключением вступительной темы, которую он позаимствовал из партитуры «Оперы нищих» Иоганна Кристофа Пепуша.
Действие «Трёхгрошовой оперы» сосредоточено на Мэкхите, или Мэкки-Ноже, самом отъявленном преступнике Лондона. Его планирующийся брак с Полли Пичем сильно возмущает её отца, Джонатана Джеремия Пичема, который управляет всеми лондонскими нищими и, таким образом, обладает состоянием и связями в высшем свете. Джонатан прибегает к помощи столичной полиции, чтобы Мэкхит был арестован, судим и повешен, но действие принимает несколько крутых поворотов, которые срывают этот злодейский план. По ходу действия мы встречаем пёструю команду колоритных персонажей с задорными песнями. Мы также воочию убеждаемся в остром языке Брехта и его умении разоблачать и сатирически высмеивать парадоксы и несправедливость капитализма. Послание «Трёхгрошовой оперы» звучит сегодня в венском театре Фольксопер так же актуально, как и на берлинской премьере почти столетие назад.